Анна уже собиралась закрывать магазин, когда дверь открылась и вошла девочка лет 6-7. Светло-русые волосы были аккуратно собраны в две косички. Большие глаза внимательно уставились на Анну.

— Уже закрыто, — хотела сказать Анна, но что-то во взгляде девочки остановило ее.

— Простите, пожалуйста, мне нужен крестик.

— Крестик? — удивленно переспросила Анна.

— Да, серебряный крестик.

Немало удивляясь себе и неожиданной посетительнице, Анна вернулась за прилавок и спросила:

— Почему серебряный?

— Потому что он отгоняет нечистую силу.

Когда мне приходилось участвовать в разрешении какого-нибудь семейного конфликта, то почти всегда я принимал сторону женщины (да простят меня мужчины) по двум причинам. Во-первых, женщины — немощнейший сосуд (1 Пет 3, 7), как говорит апостол Петр. Какой с нее может быть спрос? Если ты считаешь себя настоящим мужчиной и главой семьи, как ты мог довести ситуацию до кризиса? Какой ты после этого хозяин? Во-вторых, наши мужчины действительно иногда очень недостойно и несправедливо обращаются со своими женами.

— А вот и Костя из школы пришёл! Мы с Мишуткой тебя уже заждались! — ласковый голос мамы, радостное сопенье трёхлетнего братика, аромат маминых шанежек.

Как хорошо с мороза вбежать домой, бросить в прихожей заснеженный портфель и пальтишко, погреть замёрзшие руки под горячей водой в ванной и сесть за стол на уютной кухне, где светло и тепло, и так вкусно пахнет. И мама наливает душистый чай в большую чашку с цветочками, это его, Костика, чашка, и накладывает на тарелку румяные шанежки с пылу с жару—ждала мама своего сыночка. А за окном —метель, синие сумерки спускаются на заснеженный город. Ничего, пускай спускаются—дома светло и тепло! И под ногами уже ползает Мишутка со своей любимой машинкой.

Сергея и его жену Дусю я впервые увидела в храме в один из моих приездов на Украину в небольшой провинциальный городок и сразу обратила на них внимание. Она была в белом платье, тоненькая, нежная и солнечная, как ромашка. А он, интересный, похожий на поэта, смотрел на нее влюбленными глазами и то поправлял ее сбившийся платок, то пытался поддержать под локоть, чтобы ей было удобней стоять, то просто улыбался ей. И она улыбалась в ответ.

Был какой-то летний церковный праздник – Петра и Павла или Успение Богородицы – сейчас уже не помню. И после службы настоятель отец Василий пригласил всех в трапезную разделить с ним «нехитрое угощение».

Не покидай меня, Надежда,
Когда над пропастью стою,
Дай руку мне свою, как прежде,
Чтоб удержаться на краю.

Не уходи из сердца, Вера,
Когда ослабну я душой,
Когда день праздничный вдруг серым
И горьким станет предо мной.

Однажды красавица мне говорила,
О том, что такое любить:
«Любить – это падать, и в этом падении,
Другого с собой захватить».

Такую любовь я не знал и не знаю,
И знать не могу, не хочу.
Иную мечту о Любви в своем сердце
Я светом надежд золочу:

Один мой дальний родственник развелся. Дети остались с матерью. Вскоре он женился второй раз. И однажды я спросил его:

– Почему ты развелся? Твоя нынешняя жена что, красивее предыдущей?

– Нет, отче!

А я-то думал, что его вторая жена – красавица. Но нет. Оказалось, что она иностранка, не богата и не так уж красива. И со своей первой женой он развелся не потому, что нашел себе другую – покрасивее или побогаче.

Вы знаете, как говорят: любовь приходит и уходит, но она опять потом приходит.. уходит, опять приходит. То, что мы называем любовью, это не любовь. Настоящая любовь никогда никуда не уходит. Если человек узнал уже эту любовь, он от нее никогда уже не может отказаться. Как мать не перестает любить своего сына, даже если он стал мошенником, бандитом, совершил какое-то страшное преступление. 

Что должен делать человек, чтобы иметь жизнь вечную? – спросил Господа законник, не человек «из толпы», а ученый, законник. «Возлюби Господа Бога твоего... и ближнего твоего, как самого себя». Таков ответ Ветхого Завета на заданный им вопрос. Если понятна была ветхому Израилю любовь к Богу, в заповеди о любви к ближнему они блуждали; отсюда и вопрос законника: «кто мой ближний?».

В вопросе: «кто мой ближний?» кругозор ветхого Израиля не выходил за пределы Израильского народа. Под «ближним» подразумевался только израильтянин, посему долг любви у ветхозаветного Израиля относили только к своим соплеменникам, только к израильтянам. Это заблуждение ветхого Израиля и раскрыл Господь в притче «о милосердном самаряныне». Самаряне и иудеи враждовали между собою. Самарянин для иудея был человеком нечистым и презренным.

Я… свяжу тебе жизнь…
Из пушистых мохеровых ниток…
Я… свяжу тебе жизнь…
Не солгу ни единой петли…

Я… свяжу тебе жизнь…
Где… узором по полю молитвы…
Пожелания счастья…
В лучах… настоящей любви…